Ассоль
В моих многочисленных любимых книгах в жанре фэнтези обычно описывается мир, в котором магия заключается, например, в создании прекрасных иллюзий, или управлениями стихиями. Но есть такая особая магия, которая заключается не в умении делать что-то видимое и осязаемое, а в создании особой атмосферы, наполненной радостью, удовольствием от общения, красотой каждого момента. Для меня это и есть самая настоящая магия исторического танца. Бал «Салон графини Тургеневой» (6.01.2020), посвященный дню рождения Трианона, был наполнен духом волшебства. В углу большого танцевального зала стояла огромная ёлка с самыми настоящими подарками (которые потом получили все присутствующие), дамы в роскошных платьях шуршали кринолинами, и весь воздух был напоен особым ощущением чуда, происходящего прямо на наших глазах. В воздухе словно бы витал дух Рождества, который был описан еще у Диккенса в «Рождественской песни».
Скажу честно, я настолько люблю исторические танцы, что каждый танец для меня становится маленьким волшебством. Но именно в этот день я впервые на балу танцевала контрданс Amazing grace, который для меня выглядит как чудо, в своей завораживающей геометрии линий и в потрясающей музыке — волынка, звучащая с оркестром настолько прекрасна! К сожалению, я пока не могу участвовать в более сложных танцах, но как завораживающе красиво выглядит со стороны, например, Скочна с великолепной музыкой Бедржиха Сметаны (которая потом звучала у меня в голове всю ночь). Или, например, вальс «Метель» под музыку Георгия Свиридова с изумительно красивой хореографией Эланы Аносовой — вот самый настоящий пример магии стихий, ведь каждый раз, вскоре после того, как мы его учим или танцуем, потом на улице идет снег. Или смешной и трогательный «Русский марш», где девушки весело и мило кокетничают с разными партнерами, предпочитая в конце концов кого-то одного. Танцы забавные, нежные, прыгучие, страстные, веселые, — как огромен и богат мир исторического танца! Я с радостью смотрела в знакомые лица окружающих меня людей во время танцев и мне казалось, что они как будто одновременно и знакомы, и незнакомы — одухотворены и словно по-новому освещены особой магией!
Толстой в «Войне и мире» пишет про Наташу Ростову, что она «ничего не заметила и не видала из того, что занимало всех на этом бале». Я тоже чувствую, что за танцами не замечаю ни фуршета, ни столика для дамских альбомов, который был на этом балу впервые. Разве что музыка составляет также предмет моего пристального внимания. Этот бал отличался для меня тем, что я совместно с ещё двумя девочками (Лидой Казанковой и Аней Иванченко) была впервые привлечена к исполнению живой музыки на балу. Для меня это тоже стало совершенно особым удовольствием — играть, сливаясь в ансамбле с танцующими в ритме польки, или вальсового контрданса. Говорят, что личность человека очень во многом создает то, что он любит. Я чувствую, что меняюсь, благодаря искусству исторического танца, и для меня это и есть самое настоящее волшебство.